ПРО 14 ФЕВРАЛЯ...
отец Андрей Ткачев
Совсем скоро "Валентинов день". Праздник пришел с Запада, и можно у Запада же позаимствовать лекарство от сомнительных торжеств.
Как известно, в сей день (14 февраля) люди избирали себе предмет сердечных воздыханий, иногда на целый текущий год, обменивались записками и сувенирами, через которые изливали свои сердечные желания и амурные мечты.
Занимались этим не только молодые-неженатые, но часто и семейные, что уже совсем вело к ненужным вещам. Только представьте, что ваша жена(муж) избрала (избрал) себе на год некоего "валентина", с которым состоит в нежной переписке!
Этому делу противостал Франциск Сальский, швейцарский епископ из дворян (конец 16 - начало 17 века).
Поскольку выбор "валентина" происходил через вытягивание жребия, Франциск предложил свой вариант жеребьевки. Молодые люди, запустив на празднике руку в шляпу с билетиками, вытягивали бумажку, на которой было вовсе не имя прекрасной дамы. В бумажке была короткая цитата из Писания и имя какого-либо святого. Согласно цитате из Библии нужно было постараться провести в жизнь указанный в Слове принцип (например "мужайтесь, стойте в вере!" или "друг друга тяготы носите").
Что касается святого (святой), нужно было ознакомиться с житием и постараться приблизиться к святому через подражание его подвигу. На весь год этот святой становился патроном, Небесным покровителем человека.
Повторю, что раз болезнь пришла с Запада, то с Запада можно взять и лекарство. Ничто не мешает предложить этот вариант нашим людям.
Большинство пренебрежет, но кто-то вооружится. Нужно подобрать (благо, их много) цитаты из Писания.
Например: Подвизайтесь войти узкими воротами. Или: Блюдите, да не презрите единого от малых сих.
И пусть, кто хочет, носит в сознании это слово весь год.
Из такой "малости" великие святые могут появиться.
Что же до святых, то вот он - календарь перед нами. Бери на выбор.
Там все удивительно. И люди бы влюблялись в Небо. Само Небо сходило бы на землю, а красные бумажные сердечки вместо слащавой пошлости, стали бы символом молитвы Давида: Сердце чисто созижди во мне, Боже"
ГРЕХОВНЫЕ ПРИВЫЧКИ
Многие люди отмечают в себе те или иные греховные привычки, но справится с ними не могут, вроде и хотят исправиться, а всё повторяется снова. Что делать?
Прежде всего нужно перестать отождествлять себя со своим грехом. Живущий в нас грех пытается убедить нас, что он — это часть нас. Когда он этого достигает, мы начинаем защищать этот грех как самих себя.
Разумеется, при таком отношении никакой борьбы с грехом не будет.
Грех — это не часть нас, а враг, живущий в нас, паразит, поселившийся в нашей душе и отравляющий нашу жизнь, разрушающий наши отношения с Богом и ближними.
Именно поэтому то, что вредит греху – идет на пользу нам. Избавляться от этого паразиты бывает больно, так же, как, например, и оторвать присосавшуюся пиявку тоже больно. Но от паразитов надо избавиться.
Одна из главных мер к этому — частая и регулярная исповедь. Нередко на исповеди можно услышать: «Прихожу с одними и теми же грехами, хочу избавиться от них, но ничего не получается». Спрашиваю: «А как конкретно вы боретесь с грехами?» и в ответ — недоуменное молчание, после которого следует: «Ну, говорю себе, что больше не буду их делать».
Но разве это борьба, разве это работа? Неужели кто-то и при серьезной болезни просто говорит себе: «Я больше не буду этим болеть» и все? Этого недостаточно.
У многих современных христиан нет никакого прогресса в борьбе с грехом из-за того, что они ведут ее не систематично, а хаотично. Так даже порядка в комнате не наведешь, где уж тут навести порядок в душе!
Докапывайтесь до корня греха, той греховной страсти, которая его порождает. Мы зачастую видим в себе лишь грехи-симптомы, но не видим порождающий их грех-болезнь. Это как с сорняком — можешь срывать листья, но пока корень не вырвешь, они будут вырастать снова.
Человек, страдающий от затяжной серьёзной болезни, начинает читать про неё, пытается разобраться, из-за чего она, что облегчает состояние при ней, какие виды лечения и т. д. Вот и наши духовные недуги надо изучать не менее тщательно. В таких книгах как «Душеполезные поучения» аввы Дорофея, «Лествица» прп. Иоанна, в беседах прп. Паисия Святогорца описывается, какие есть страсти, откуда они происходят, чем они подпитываются и как изгоняются из души.
Иерей Георгий Максимов
Священник Анатолий Першин
"У меня две жизни — до встречи с Богом и после. А с Богом я встретился… на том свете.
У меня была травма, в реанимации врачи меня откачивали, а тем временем душа моя вышла из тела и «с ветром полетела к неизведанным мирам», как поет Юрий Шевчук. Сам выход из тела был совершенно безболезненным. Но потом мне Господь в одну секунду показал мою жизнь, и я понял, что не сделал ни одного доброго дела, жил только для себя, что я эгоист, что всё в моей жизни было не так. И первое желание было: рвануть вниз, обратно, и всё исправить. И чувство: «Я понял!»
Но когда я захотел это сделать, то ощутил, что у меня нет ни рук, ни ног — всё чувствую, мыслю, но у меня нет тела. Это было очень необычно, и я испугался.
Однако у Господа, видимо, был свой промысл: этим несчастным случаем Он меня остановил.
Я родился в деревне. Писал стихи, музыку. Я искал Бога, но не мог Его найти. Все, что я видел — иконы, как бабушки молились… В нашем доме икон не было, у нас были все коммунисты. Хотя уже потом я узнал, что родители были крещёными, а мать потихоньку молилась, только никому об этом не говорила.
Меня крестила бабушка. Самостоятельно, без священника — я толком даже не знал об этом. Только смутно помню, как она меня окунает в какой-то тазик. А дополнился чин Крещения Миропомазанием уже в возрасте 33-х лет. Через некоторое время после клинической смерти. Это было в Никольском соборе Санкт-Петербурга.
Но до встречи с Богом были «предтечи»: ко мне приходили люди, как некие вестники. Помню, пришёл человек, рассказывал, что уверовал в Бога, а я ему доказывал, что Бога нет. Я был такой умный! Читал философов, интересовался всякими религиями, считал, что дурят они людям головы, что есть реальный мир и надо жить по его законам. Мой собеседник тогда ушёл печальный — он хотел поделиться со мной, как друг, самым главным своим трепетом, а я его обломал.
Разные происходили случаи, как будто Господь меня предупреждал. Думаю, с каждым человеком это происходит. Мы просто невнимательно относимся к действительности. А ведь мы где угодно можем встретить предупреждения, но мы их просто не замечаем.
Но всё, что происходило там, откуда я вернулся, запечатлелось в моей памяти. И у меня было понимание, для чего. Постепенно я стал об этом рассказывать, говорил: «Люди, вы не представляете — ад начинается здесь, вот сейчас».
Я призывал не грешить, а меня считали сумасшедшим. Я везде видел зачатки ада — на улице, в телевизоре, в отношениях с людьми. Люди впитывают это, для них это нормально, а я уже не мог, мне было больно. Это очень трудно описать, это, как дыхание. У меня было обострённое ощущение греха: я видел, как он начинается — в самом себе, в людях… и мне становилось плохо. И все время хотелось предупредить людей.
Приходилось насильно возвращать себя к нормальным человеческим ощущениям — я же все-таки жил среди людей. Я пытался как бы «приземлиться».
В прошлой жизни я отрицал Церковь как институт, считал, что это музей, что эти обряды не имеют никакого отношения к реальной жизни, что сейчас нужна какая-то новая религия. Поэтому в храмы я даже не заходил. А после встречи с Богом мне целые миры открывались, вселенные. До этого я не знал, что Господь везде, что Он во мне. Это только через горький опыт стало ощущаться.
Однажды — уже после истории с клинической смертью — мне было очень плохо. И Юра Шевчук, с которым мы дружим еще с середины 1980-х, отвёз меня к своим знакомым в Военно-медицинскую академию. Там мне сказали, что с такой кровью люди не живут. Тогда Юра сказал: «Я был на гастролях в Архангельске и встретился там с одним игуменом, он меня пригласил к себе в монастырь. Давай тебя туда отправим». Так я оказался в Антониево-Сийском монастыре. И получил исцеление на мощах преподобного Антония Сийского.
Я всё яснее понимал, зачем Господь вернул меня с того света. Главное, я понял, что существует спасение, что в этом мире можно спастись. Как будто в меня вложили какую-то программу, дали направление, куда надо идти — на свет. Тогда, думаю, и начался мой путь к тому, чтобы стать священником. Хотя сам я этого конечно, еще не знал, и на этом пути предстояло пройти еще через много испытаний и чудес.
Я благодарен Богу за то, что Он меня заставил с Собой встретиться. Я понял, что Он это сделал из любви. Как хирург, который видит, что у пациента аппендицит вот-вот лопнет, и человек от этого гноя погибнет. И тогда хирург делает разрез, удаляет этот аппендицит, у пациента потом всё заживает, и вот он уже готов бежать куда-то. Но куда? Грешить? А ведь Господь вкладывает в человека понимание, знание. И ему важно это знание применить.
Бог каждого человека посещает в свой срок. И я не осуждаю человека, например, семидесяти лет, если он в Бога не уверовал. Ведь это может произойти завтра, или за секунду до смерти…
Сейчас мне 65 лет. Я считаю, что у меня очень мало духовных достижений, но всё-таки я стал ближе к сути.
ЧУДО ИИСУСОВОЙ МОЛИТВЫ ИЛИ ИИСУСОВА МОЛИТВА – ЧУДО
В каждом из нас есть зерно веры во Христа. Но для того, чтобы оно взашло, нужно поливать. Господь говорит самарянке: «Я есть вода, текущая в жизнь вечную. Пьющий Меня вовек не возжаждет.» Что под этим подразумевает Господь? Да всё просто. Иисусова молитва.
Для того, чтобы наше зёрнышко дало всходы, а затем и плод, его нужно поливать, то есть молиться. Я помню своё детство, раньше в частных домах не было водопровода, и нам приходилось носить воду для домашних нужд и для полива с колонки. Расстояние приличное. Это труд. Но этот труд приносит плоды: помидоры, огурцы и так далее - пища для тела. Для того, чтобы наша вера зацвела и дала плод, мы её должны поливать молитвою Иисусовой. Да, это тяжело, тяжелее даже того, чтобы носить воду, но и плод-награда – выше и дороже. Когда начинаешь молиться, бывает тяжело, как будто воду носишь. Но со временем эта тяжесть переходит в потребность, а потребность - это уже водопровод, то есть, без понуждения течёт. Но чтобы таковой она являлась, нужно постоянство и собранность ума, чтобы она никуда не утекала, и чтобы враг ее не похищал. В одной притче описывается, как монах пришел к старцу и просил показать чудо, совершенное при содействии Иисусовой молитвы. Старец сказал, хорошо, и велел прийти через три дня. Через три дня монах пришёл к старцу. Тот дал ему корзину и велел из ручья воды принести. Монах удивился: «Как это - воды в корзине?», на что старец ответил: Ты же хотел чудо? Иди со Иисусовой молитвой на ручей и с ручья, не переставая, ее читай.
Монах пошёл. Идёт, читает эту молитву. Подошёл к ручью, набрал воды и пошёл обратно, радуясь, что вода не уходит. Навстречу попался странник. Спрашивает: «Где же здесь монастырь?». Монах ему ответил. Спросил: «Как тебя зовут?». Он опять ответил… Смотрит, а из корзины вода ручьём бежит. Пока читал молитву, вода из корзины не уходила, а бросил читать, стал на вопросы отвечать - вода стала уходить. Так и у нас в жизни - пока мы со Христом, пока мы читаем молитву, мы полны Божьей благодати, зёрнышко даёт росток, а через какое-то время плод.
Без Христа жизнь пуста, как та самая корзина, наполняется же смыслом и жизненной силой только тогда, когда мы призываем Творца.
У Серафима Саровского есть такой совет унывающим монахиням — пожевать хлебушка. Хлебушек, мол, тоску и прогонит. Есть у хлеба такая сила, но на пресытившегося человека она не действует. Нужно уметь поститься и воздерживаться, чтобы понять ржаную горбушку как милость Божию — и утешиться.
Между тем современная культура презирает воздержание, а вот тоскует человек не меньше.
Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует…
Сказано в ХIХ веке. С тех пор тоска умножилась. Она толкнула миллионы людей или в петлю, или с крыши дома, или в разврат, или на иглу. Индустрия развлечений тоску не лечит, а делает её ещё острее, отяжеляет похмелье.
Нужно попробовать старый способ. Затеплить лампаду, положить поклон. Не поесть до вечера. Почитать Евангелие. Такого человека утешит хлебушек. И тоску прогонит.
Да что тоску… Он и детей воспитывать умеет. Дети обязаны испытывать чувство голода. Не потому что они брошены и бездомны, а потому, что иначе они не поймут жизни, не сумеют сострадать бедняку, не захотят трудиться.
Мы сами испортили наших детей обжорством, переборчивостью в пище. Мы испортили их вкус сладостями. Научили воротить нос от тарелки обычного супа, говорить «не люблю», «не хочу».
Есть хорошее старое правило: если ребёнок хочет есть, но отказывается от хлеба — значит, он не хочет есть. Нужно дать его аппетиту разыграться. Ведь, как известно, голод — лучшая приправа.
Если мы не хотим испытать настоящий, карающий голод, если стремимся достичь спасительной простоты, хотим чувствовать себя детьми Отца Небесного — нам нужно обратить внимание на то, что мы не привыкли замечать, на то, о чём мы часто думаем как о всегдашнем и непременном.
Ну а коль скоро вы со мною не согласны, ума не приложу, какими глазами вы смотрите на небо и говорите: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь…».
— Протоиерей Андрей Ткачёв
